Мопассанов Г.Д
Ч.# 1
Накануне того дня,когда ему предстояло впервые закинуть удочку в реку,г-н Игорь приобрел за 15 руб. книжечку господина Томашевского Рассветы на Ангаре реке,или Советы бывалого рыболова.Он подчерпнул из этого труда уйму полезных сведений, но особенно его поразил стиль, и ему запомнился следующий отрывок:
«Одним словом,-желаете ли вы без хлопот, без предварительных справок,без руководства, добиться успеха и с неизменной удачей закидывать удочку вправо, влево или перед собою, вниз или вверх по течению, и вдобавок с тем победоносным видом, который не ведает трудностей? В таком случае удите перед грозой, во время грозы и после грозы, когда небо разверзается и его бороздят огненные стрелы, когда земля сотрясается от долгих раскатов грома: тогда, побуждаемые жадностью или ужасом, все рыбы, обеспокоенные, мечущиеся, забывают свои повадки во всеобщей тревоге. Пользуясь этим смятением, идите удить, сообразуясь или, наоборот, не считаясь с обычными приметами удачной ловли, — вы идете к победе!»
Чтобы ловить одновременно рыб разной величины, Игорь купил три усовершенствованных орудия лова, которые могли служить тросточкой в городе, удочкой на реке и бесконечно вытягивались при простом встряхивании.Особой гордостью он считал приобретение нахлыстовой удочки.Вежливый продавец ее нахваливал,говорил,что это вершина всех удочек и знак принадлежности к элите рыбаков. Для ельцов он купил крючки № 15, для хариуса— № 12, а с помощью № 7 рассчитывал наполнить свою корзинку отборным хариусом и ленком. Он не купил червей, в уверенности, что найдет их повсюду, но запасся мясными червячками-опарышами. Их у него оказалась полная банка, и вечером он принялся их разглядывать. Омерзительные твари, распространяя гнусное зловоние, кишели в отрубях, как в тухлом мясе. Игорь решил заранее попрактиковаться в насаживании их на крючок. Он с отвращением взял червяка, но тот, прикоснувшись к стальному изогнутому острию, лопнул и весь вытек. Игорь пробовал раз двадцать, и каждый раз безуспешно; он просидел бы за этим занятием всю ночь, если бы не боялся истощить весь свой запас.
Он выехал с рассветом. Байкальский тракт даже в столь ранний час был заполнем машинами.У большинства сверху на багажнике были надувные лодки,более состоятельные рыболовы имели металлические лодки,которые были надежно закреплены на специальных прицепах.
На протяжении всей дороги поток машин шел только в одну сторону, как бесчисленные паломники в некий неведомый Иерусалим. Они ехали медленно ,извиваясь на поворотах и горках как гусеница.
Постепенно поток машин рассасывался.Рыбаки сворачивали на дороги и дорожки,которые вели на берег реки.
В Большой речке показалась река. По обоим ее берегам расположились удильщики в лодках— мужчины в камуфляжной одежде,в теплых куртках,женщины, дети, даже взрослые девушки на выданье.
Игорь доехал до берега ,где ждал его приятель Лелик. Но последний встретил его холодно. Он только что познакомился с толстым господином, лет пятидесяти; это был, по-видимому, опытный рыболов, лицо его сильно загорело от солнца. Они втроем сели в лодку и остановились у ямы, где рыба ловится лучше всего.
Лелик мигом закончил все приготовления, насадил червя, закинул удочку и застыл в неподвижности, напряженно следя за поплавком. Время от времени он вытягивал лесу из воды, чтобы забросить ее подальше. Толстый господин, закинув в реку крючки с обильной насадкой в виде опарышей, положил удилище подле себя, набил трубку, закурил и, скрестив руки, стал смотреть, как течет вода, не обращая ни малейшего внимания на поплавок. Игорь опять принялся давить опарышей. Минут через пять он окликнул Лелика:
— Господин Лелик, не будете ли добры насадить мне опарыша? Сколько я ни бьюсь, ничего не выходит.
Лелик поднял голову:
— Я попросил бы вас не мешать, господин Игорь. Мы здесь не для забавы.
Но он все-таки нацепил опарыша, и Игорь закинул удочку, старательно подражая каждому движению приятеля.
Рыба не клевала. Дядюшка Лелик отчаянно нервничал, жестикулировал, безнадежно качал головой. Игорь страдал так, словно произошло несчастье, и только-Толстый господин по-прежнему неподвижно и спокойно курил трубку, не заботясь о своей удочке. Наконец Игорь в отчаянии повернулся к нему и сказал убитым голосом:
— Не клюет!
Тот ответил просто:
— Ни черта.
Игорь удивленно взглянул на него?
— А что, у вас бывают хорошие уловы?
— Никогда.
— Как никогда?
Тут толстяк, дымя, как фабричная труба, изрек следующие слова, глубоко возмутившие его соседа:
— Да мне бы только мешало, если бы начался клев. Я приезжаю сюда вовсе не рыбу ловить, а потому, что здесь хорошо: качает, как в море. Если я беру удочку, так только для того, чтобы не отличаться от других.
Но г-ну Игорю было, наоборот, совсем не хорошо. Его недомогание, сначала неопределенное, все усиливалось и наконец дало себя знать. Качало, действительно, как в море, и у него началась морская болезнь.
Когда первый приступ немного утих, он предложил вернуться, но взбешенный Лелик чуть не вцепился ему в физиономию. Однако толстяк, сжалившись, решительно повел лодку к берегу. Когда дурнота Игоря прошла, возник вопрос о завтраке.
К их услугам на берегу имелось две кафешки
В одной из них, маленькой харчевне, собирался разный мелкий,случайный люд, приезжающий на ловлю. Другой, под названием «Взморье» походил на буржуазную виллу и обслуживал аристократов удочки. Это были легендарные рыбаки и редкие в этих местах нахлыстовики, владельцы небольших яхт и скоростных катеров. Оба хозяина, заклятые враги, с ненавистью переглядывались через разделявший их большой участок, на котором стоял белый дом, где жили смотритель рыбной ловли и глава национального парка. Власти эти, впрочем, тоже разделились: один стоял за харчевню, другой — за «Взморье»; внутренние раздоры этих трех домов, стоящих на отшибе, повторяли историю всего человечества.
Лелик был завсегдатай харчевни:
— Там очень хорошо кормят и недорого. Вот увидите. Между прочим, господин Игорь, не воображайте, что вам удастся меня напоить, как в прошлое воскресенье; моя жена, знаете, ужасно сердилась и поклялась, что никогда вам этого не простит!
Толстый господин заявил, что будет завтракать только в «Взморье»; он утверждал, что это прекрасное заведение, где готовят, как в лучших ресторанах города.
— Как хотите, — сказал Лелик, — а я пойду туда, где привык бывать.
И он ушел. Игорь, недовольный своим приятелем, последовал за толстым господином.
Позавтракав вдвоем, они обменялись мнениями, поделились впечатлениями и убедились в том, что созданы решительно друг для друга.
После еды ловля возобновилась, по теперь новые друзья пошли вдоль крутого берега и, не прекращая беседы, закинули удочки у Шаман-камня. Не клевало по-прежнему; впрочем, теперь Игорь примирился с этим.
Ч.# 2
К ним подошло целое семейство на катере. Отец с бакенбардами, подстриженными, как у чиновника, держал невероятно длинную удочку; трое детей, все мальчики, разного роста, держали спиннинги различной длины, соответственно возрасту; мать, претолстая особа, грациозно восседала в мягком и удобном кресле с прелестною удочкой-тросточкой с бантом на ручке. В другой руке у нее был подсачек для рыбы такого размера,что можно было поймать кита. Отец поклонился:
— Скажите, господа, это хорошее место?
Игорь собирался было ответить, но его сосед заявил:
— Превосходное.
Семейство заулыбалось и разместилось по обеим сторонам катера.
-А на что клюет? Крупный хариус? А сколько от дна ставите? А вчера ловили ? И сколько поймали ?
…………………???
Игорь вдруг безумно захотелось поймать рыбу, хоть одну-единственную, все равно какую, хоть с муху, чтобы внушить этим людям уважение к себе, и он начал проделывать своей удочкой такие же маневры, какие делал утром Лелик. Он давал поплавку спуститься по течению во всю длину лесы, подсекал, вытаскивал ее из воды, а потом, описав в воздухе большой круг, закидывал ее в воду на несколько метров дальше. Ему казалось, что он уже приобрел известный шик и делает это движение довольно элегантно, как вдруг удочка, которую он быстрым рывком вытащил из воды, за что-то сзади зацепилась. Он дернул, за его спиной раздался отчаянный крик, и он увидел, как в небе, наподобие метеора, описывает дугу, повиснув на одном из его крючков и опускаясь как раз на середину реки, нарядная дамская шляпка, отделанная цветами.
Он испуганно обернулся и выронил удочку, которая тут же ушла на дно вместе со шляпой. Толстяк, его новый друг, опрокинувшись на спину, хохотал во все горло. Дама, растрепанная, ошеломленная, задыхалась от злости, а супруг ее, тоже рассерженный, требовал, чтобы ему возместили стоимость шляпы. Игорю пришлось заплатить за нее втридорога.
После этого семейство с достоинством удалилось куда то вниз по реке.
Игорь взял другую удочку и купал червяков до самого вечера. Его сосед спокойно спал в лодке. Он проснулся около семи часов.
— Поехали домой, — сказал он.
Игорь вытащил удочку, вскрикнул и от изумления присел. На конце лесы болталась крошечная рыбешка. Когда они рассмотрели ее поближе, то увидели, что рыбка зацепилась брюшком; крючок подхватил ее на лету, когда вытаскивали удочку.
Все же это была победа, и радость рыболова не знала границ. Игорь потребовал, чтобы рыбку поджарили для него одного.
За обедом дружба с новым знакомым упрочилась. Игорь узнал, что он не работает, живет в Большой речке уже тридцать лет, занимается парусным спортом, и принял его приглашение позавтракать с ним в следующий воскресный день, а потом совершить прогулку на Нырке — клипере своего нового друга.
Разговор был так увлекателен, что Игорь забыл о своем улове.
Он вспомнил о нем уже после кофе и потребовал, чтобы ему подали его рыбу. На тарелке лежало нечто вроде желтоватой кривой спички. Но он все же с гордостью съел ее и вечером обзвонил всех знакомых ,рассказывая,что поймал за день четырнадцать кг. хариуса.
По мотивам рассказа Г.Д . Мопассана.
